|
О том, чем же наше дошкольное образование отличается от иностранного, мы беседуем с руководителем Центра воспитания и социальной педагогики Института изучения детства, семьи и воспитания РАО, ректором Московской академии дошкольного образования Николаем Вераксой.
На прошедшей недавно V, юбилейной, Международной научно-практической конференции «Воспитание и обучение детей младшего возраста» много говорилось о достижениях российской педагогики и психологии, о необходимости более широко обмениваться опытом организации дошкольного образования с другими странами, более тщательно изучать не только труды иностранных специалистов, но и свой собственный опыт, наработанный отечественными учеными.
— Николай Евгеньевич, советское школьное и дошкольное образование долгое время считалось лучшим в мире. Что мы имеем на сегодняшний день?
— Нам есть чем гордиться. В России сохранились научные центры, которые занимаются исследованиями в области дошкольного образования, есть традиции, кадры, научные школы. Такие имена, как Лев Выготский, Александр Запорожец, Алексей Леонтьев, Леонид Занков и многие другие, известны всему миру. Мы постарались сохранить все то лучшее, что было создано во времена СССР, когда были заложены прогрессивные основы дошкольного образования, принятые во многих странах. Неудивительно, что ведущие страны охотно перенимают наш опыт и изучают работы наших педагогов и психологов. Согласно теории Льва Выготского развитие ребенка — процесс не натуральный, а культурно опосредованный, и для того чтобы ребенок стал человеком, он должен попасть в пространство культуры. А для этого ему необходимо научиться владеть рядом специфических средств, инструментов, которые меняют сознание детей, развивают и формируют его. В первую очередь это владение языком. Ребенок должен попасть в культуру, творить и развиваться в ней. Эта теория признана всеми системами дошкольного образования в мире.
— Но ведь существуют и другие теории, концепции, подходы?
— Безусловно. Ряд видных американских педагогов, например, считают, что для успешного развития и обучения ребенок должен быть в первую очередь счастлив. Мы, конечно, не отрицаем, дети должны чувствовать себя психологически комфортно, но на первое место все-таки всегда выдвигали нечто иное — развитие. В подходах, ставящих именно счастье во главу угла, акцент делается на создании среды, которая влияет на ребенка и делает его счастливым, а уже сам ребенок потом развивается, главное не мешать ему.
Но и на Западе тоже не все так однозначно. Там распространен и чисто академический подход: ребенка нужно учить всему, и делать это нужно как можно раньше. Мы же считаем, что истина находится между этими двумя полюсами. То есть ребенку нужно прежде всего дать инструменты, с помощью которых он сможет самостоятельно анализировать действительность.
— Если сравнивать наше образование с зарубежным, то в целом у нас все далеко не так уж и плохо?
— Я не думаю, что у наших дошкольников больше проблем, чем у американских или французских. Но не следует забывать, что родители сегодня очень сильно озабочены будущим своих детей, качеством их образования, ибо от этого зависит перспектива их поступления в колледж, университет, получение работы и т. д. В этом плане невротизация у зарубежных детей и их родителей выражена в более явной степени, чем у российских. Высокая ценность образования определенным образом отражается через мам и пап, бабушек и дедушек на детях, но это издержки не самой системы образования, а проблема социальных установок.
— Начиная с 90-х нам постоянно твердят, что дети должны быть успешными. Насколько научна эта точка зрения?
— ФГОС дошкольного образования предполагает, что ребенок должен освоить те или иные области, достичь тех или иных целевых ориентиров. Но при этом нам законодательно запрещено оценивать работу дошкольных учреждений по результатам освоения этих областей и достижениям ориентиров. Это сознательный отказ от ставки на успешность. Оценка качества дошкольного образования связана не с тем, каких успехов достиг ребенок, а опирается на наличие среды, которая его окружает и максимально способствует его развитию. К сожалению, профессионалы это понимают, а вот у родителей иная установка: им важно, чтобы их ребенка после садика приняли в конкретную школу, директор которой может выдвигать довольно серьезные требования к будущим первоклассникам. Поэтому мамы и папы настаивают на том, чтобы педагоги дошкольного образования усиленно накачивали детей знаниями.
— То есть детсад не должен готовить детей к школе? А как же ставка на создание равных стартовых возможностей для будущих первоклассников?
— «Равные стартовые возможности» не самый удачный термин, он явно из прошлого, когда считалось, что все дети должны быть одинаковыми. Но каждый ребенок индивидуален, и исходить нужно именно из этого. Основная проблема, как мне кажется, в следующем — школа рассчитывает на то, что дети будут иметь определенный набор знаний. А мы говорим не о знаниях, а о средствах и инструментах познания, что вовсе не одно и то же. Например, ребенок должен уметь различать и произносить фонемы. Это очень важно, потому что на этом строится освоение языка. Но вряд ли нужно требовать от него умения писать и читать — это происходит на более поздних этапах развития. Точно так же существуют стандарты цветов, форм, величины. У ребенка должно быть четкое представление о том, что такое большое, маленькое, длинное, короткое, темное, светлое. Но ребенок в детском саду не выучивает это как некий блок информации, он впитывает это в процессе творческой деятельности — рисования, конструирования, лепки и т. п. Здесь есть явное отличие от школы, которая ориентирована на развитие именно знаний. Можно, конечно, и таблицу Менделеева начать изучать в дошкольном возрасте, но проблема в том, что ребенок себя в этом процессе не сможет реализовать. А самореализация — самое главное в детском развитии, и начинается она очень рано. Если ребенок выражает себя через некий продукт своего творчества и если общество этот продукт поддерживает и поощряет его создание, тогда у ребенка появляется стремление к самосовершенствованию. Но если от ребенка требуется только усвоить знания, в том числе о таблице Менделеева, если от него ждут только запоминания тех или иных данных, значит, его развитие будет нарушено.
— Мы часто ссылаемся на опыт западных педагогов и психологов. А что мы можем заимствовать у восточных?
— На Востоке существуют свои собственные системы детского воспитания, довольно интересные, с глубокими культурными традициями. Если сравнивать два разных подхода к воспитанию — наш, западный, и их, восточный, получится примерно вот что. Мы показываем ребенку собаку и говорим, что вот это животное называется собакой, у нее есть 4 лапы, хвост, зубы, глаза, уши, шерсть и пр. Собака кусается, будьте с нею осторожны! А вот как бы это сделали японцы: вот собака, ее можно погладить, с нею можно поиграть, ее можно покормить, пойти с нею погулять. Чувствуете разницу? У нас обучение и воспитание более технологично, мы стремимся оградить детей от всех бед и проблем. А вот в детсадах Японии, например, если дети дерутся, воспитатель не стремится их разнять и наказать, он смотрит на это очень спокойно. Ведь там считается, что таким образом дети пытаются установить границы, выстроить коммуникации, понять иерархию. А по нашему мнению, лучшее средство выстраивания коммуникаций — это язык, а не кулаки, правила, а не конфликты. И это мнение подтверждено фундаментальными исследованиями, которые, кстати, признаны и на Востоке.
— В некоторых восточных системах воспитания ребенку позволяют делать всё. А у нас традиционно считают, что ребенок может делать лишь то, что ему разрешил взрослый. Кто прав с научной точки зрения?
— Существует три группы норм, известные всем специалистам дошкольного образования. Первая — запрещающая: «Нельзя делать то-то и ходить туда-то!» Вторая — предписывающая: «Желательно делать что-либо вот так». Третья — поддерживающая: «Молодец, что ты это сделал!» У нас более всего развита первая группа, потому что это проще всего. Озвучил запрет и наказываешь тех, кто его нарушал. Куда меньше норм предписывающих, ведь тут надо напрячься, чтобы придумать правильную модель поведения, которую детям хотелось бы добровольно принять. И почти нет ничего, что связано с третьей нормой, потому что редко какой взрослый готов понять и поощрить инициативу, исходящую от самого ребенка. И вообще у нас принято считать, что если дети чем-то сами занимаются, то это априори несерьезно, поэтому пусть они лучше делают то, что мы им скажем. Почему родители с таким энтузиазмом приобретают своим детям компьютеры, игры? Потому что самому заниматься с ребенком очень трудно, гораздо проще сказать: «Пойди поиграй!» и отправить его в Интернет, тем более что ребенок как бы и рядом, но никому не мешает.
Исследовательскую деятельность сейчас поощряют и поддерживают. Но с определенного возраста. А ведь заниматься этим ребенок начинает задолго до школы. Вот только почему-то взрослые считают подобное занятие пустым делом. А ведь остановить эту деятельность очень легко, любой запрет — и ребенок перестает интересоваться, прекращает любые поиски и ждет, когда ему что-то предложат взамен.
— Какова, на ваш взгляд, главная проблема дошкольного образования?
— В педагогическом сообществе, к сожалению, до сих пор существует некий стереотип, что работать с детьми 3–7 лет можно, не имея семи пядей во лбу, это вам не преподавание точных дисциплин в старших классах. Между тем подавляющее большинство проблем подросткового возраста начинается именно в дошкольном возрасте. Если у ребенка заниженная самооценка, если вовремя не поддержать его инициативу, если мнение ребенка взрослыми никак не учитывается, то в более позднем возрасте мы получим целый букет комплексов, которые не позволят полноценно освоить те самые точные науки.
— Николай Евгеньевич, как вы относитесь к пренатальной педагогике?
— Согласно научным данным, исследованиям нейропсихологии, когнитивной психологии, психофизиологии созревание плода протекает под влиянием очень сложных внешних воздействий. Во внутриутробном состоянии дети действительно могут улавливать ритм, звуки. Опять же от психического и эмоционального состояния беременной женщины зависят ее гормональный фон, питание плода, снабжение его кислородом. Поэтому если рассматривать пренатальную педагогику как воспитание родителей, в первую очередь будущих мам, то я отношусь к этому очень хорошо. Но когда нам пытаются внушить, что вся личность будущего человека закладывается уже в материнской утробе, это сомнительно. Читать стихи Пушкина и слушать музыку Моцарта надо не столько для того, чтобы родился филолог или музыкант, а чтобы в первую очередь было приятно будущей маме, которая свою любовь к искусству передаст ребенку.
Источник - http://www.ug.ru/archive/65094 |